Музей истории науки (Оксфорд)

«The Noble Dane: Images of Tycho Brahe»

(перевод с англ. Бориса Лукьянчука)



Краткое предисловие

Публикуя в нашем журнале книгу Бориса Лукьянчука «Страсти по Иоганну: Посверкивая циркулем железным…», мы случайно столкнулись с интересной загадкой на стыке науки 17 века и изобразительного искусства 19 века, когда решили оформить главы 10-15 красивой иллюстрацией, о которой в Интернете писали, что это император Рудольф II в гостях у Иоганна Кеплера. Как оказалось, это вовсе не Кеплер изображен на картине австрийского художника Эдуарда Эндера, а датский астроном Тихо Браге.

Картина находится в коллекции Оксфордского университета и датируется 1857 годом. При этом в интернете есть ссылки, что это не Тихо Браге, не Иоганн Кеплер и даже не Рудольф, но Галилео (при этом художник — тот же Эдуард Эндер). Возможно, наша публикация, основанная на статье из сайта Музея истории науки (Оксфорд) прояснит ситуацию.

Полный текст статьи «The Noble Dane: Images of Tycho Brahe» здесь.

Фрагмент «Rudolph II and Tycho», относящийся именно к картине Эндера, на русский язык перевел Борис Лукьянчук. Все фото взяты отсюда.

Мария Ольшанская



«Благородный датчанин: изображение Тихо Браге»

«The Noble Dane: Images of Tycho Brahe» («Благородный датчанин: изображение Тихо Браге») — картина в экспозиции Музея истории наук в Оксфорде иллюстрирует сцену из жизни великого астронома шестнадцатого века. К сожалению, нет никаких сведений о том, каким образом она оказалась в Оксфорде. Возможно, это картина из остатков коллекции Гэбба, предоставленной Музею Джорджем Х. Гэббом, после того как большинство его инструментов было куплено сэром Джеймсом Кэрдом для Национального Морского Музея. На картине есть подпись «1855 Эдуард Эндер», и картина с такой датой зарегистрирована в справочнике австрийского библиографа и архивиста Константина Вурцбаха «Biographisches Lexikon des Kaiserthums Oesterreich» как картина венского художника Эдуарда Эндера с названием «Рудольф II и Тихо Браге в Градчанах в Праге».

[Градчанами называлась территория места жительства Императора, представляющая обширный комплекс зданий, окруженный стеной, в самом центре Праги. Название района произошло от слова «hrad», что на чешском языке означает «замок, крепость, укрепленное поселение.]

В стандартных справочниках по искусству очень мало информации об Эдуарде Эндере, хотя он был сыном более известного живописца Иоганна Непомука Эндера, у которого он учился в Академии Изобразительного искусства в Вене. Даже дата рождения Эдуарда неясна, различные источники называют и 1822, и 1830 годы; он умер в Лондоне в 1883 году. Его работы представляют главным образом жанровую историческую живопись. На них можно найти короля Франциска I в мастерской Бенвенуто Челлини, молодого Моцарта, играющего для императрицы Марии Терезы в Вене, и Шекспира, читающего Макбета при дворе Елизаветы I. Он также нарисовал Агарь в безводной Аравийской пустыне на сюжет из Ветхого Завета и Юдифь с головой Олоферна на сюжет из апокрифической «Книги Юдифи».


История науки представлена Эндером по крайней мере еще на двух других полотнах. На одном из них изображен Коперник в ходе своих исследований. Эта картина утрачена. Но сохранилась картина, изображающая Александра фон Гумбольдта и Эме Бонплана в их экспедиции в Южной Америке. Эта картина находится в Берлинско-Бранденбургской Академии Наук, и с нее было сделано несколько копий за последние годы. Название этого полотна «Александр фон Гумбольдт и Бонплан в районе Ориноко». Сходство оксфордской и берлинской картин бросается в глаза.

Эндер подвергался критике в свое время за одеревенелые и искусственные композиции, за перегрузку его картин и излишнюю протокольность в изображении оборудования, а также яркие и эффектные краски. Замечание об излишней протокольности в изображении оборудования может быть отнесено к обеим сохранившимся картинам. У Гумбольдта есть астрономический круг для определения относительных положений звезд, теодолит, секстант, компас и микроскоп — все тщательно выписаны с современных инструментов. На картине с Тихо Браге тоже можно видеть тщательно выписанные отдельные инструменты.

На столе, расположенном перед Тихо и Императором, правая рука ученого располагается на часовом механизме, представляющем астрономическую сферу звездного неба, на которой вырезаны цветные созвездия. Рудольф сидит и держит в правой руке кисть, а в левой — палитру, справа изображен натянутый на подрамник холст, стоящий на мольберте.

Видно, что Тихо поясняет какую то идею из астрономии или — что более вероятно — из астрологии, в то время как Император слушает, или, по крайней мере, слушает вполуха. Астрология представлена на листе бумаги, сознательно нависающем над краем стола, чтобы была видна диаграмма планетарных аспектов. В отличие от этого, диаграмма планетарного движения, вероятно, представляющая планетную систему мира, согласно представлениям Тихо, находится на полу у ног Рудольфа.

В композицию картины включены пять других мужчин. Позади и справа от Тихо располагаются два монаха — один сидит с раскрытой книгой, но смотрит на Тихо, а другой стоит, читая объемный фолиант.

Справа от Рудольфа виден человек с рукой, лежащей на астрономическом секстанте. Две оставшиеся фигуры представлены читающими учениками, виднеющимися на верхнем уровне лестничного пролета.

И секстант, и более четко выписанный сектор справа от картины — это известные инструменты, сохраняющиеся ныне в Национальном Техническом Музее в Праге. Секстант определенно был изготовлен Йостом Бюрги, который впоследствии, в 1604 году, стал конструктором часов при Императоре Рудольфе. [Кстати, Бюрги впервые сделал часы с секундной стрелкой.] Во время Эндера считалось, что Тихо привёз этот секстант с собой в Прагу. Квадрант необычен из-за наличия зубцов на внутренней дуге зубчатого колеса, перемещающего градуировку на диске, изображенном справа от инструмента. В реальности, на картине изображен квадрант восемнадцатого века, и он, конечно, не имеет никакой связи с реальным Тихо.


Поскольку все эти инструменты срисованы с реально существующих экспонатов, то ясно, что и инструменты в Берлинской живописи также срисованы с реальных образцов, и кажется почти бесспорным, что изображение часового устройства с астрономической сферой также было сделано с реального инструмента, но это изделие утрачено.

Известно, что у Рудольфа был невероятный механический астрономический шар, изготовленный Йостом Бюрги. Этот шар, который ныне утрачен, показывал движения планет на небесной сфере. Планеты двигались по небесной сфере с помощью часового механизма, расположенного внутри шара. Движение планет наглядно представлялось снаружи астрономической сферы.

На небесной сфере видны очертания цветных созвездий и виден ряд медных ребер меридиана, приводимых в сложное движение механизмом, расположенным внизу. В то время как сведения об отдельных элементах устройства этой небесной сферы известны из других литературных источников, картина Эндера может быть ценным отчетом об устройстве потерянного механизма оригинального проекта; трудно вообразить, что Эндер сам выдумал этот шар.


Другие инструменты, изображенные на картине, слишком маленькие и банальны для специальной идентификации, за исключением армиллярной сферы — астрономического инструмента, используемого для определения экваториальных или эклиптических координат небесных светил.


На картине этот инструмент располагается в нижнем левом углу. Это — маленькая копия реального инструмента наблюдения, который Тихо использовал на острове Вен.


Также на полу виден латунный квадрант и пара компасов; на столе с глобусом другая пара компасов, модель измерителя Птолемея, уровня и песочных часов; есть часы среди разных объектов на полках позади, в то время как направо от них квадратный, полукруглый транспортир и вертикальный круг висят на стене.



Среди всего этого внимания к деталям одно упущение удивительно. Конечно, самой известной особенностью внешности Тихо был его металлический нос, который он носил, чтобы замаскировать увечье, полученное им на дуэли. Известно, что у него было два носа: один из драгоценного металла — смеси золота и серебра телесного цвета — для особых случаев, а другой — менее ценный и менее тяжелый — для повседневного использования.

У Тихо на этой картине, однако, прекрасный нос, не видно также в шрама на его лбу, который есть на других портретах. Удивительно для живописца этого жанра опустить эти экзотические и известные особенности в облике благородного астронома.

Точный сюжет, который Эндер, возможно, использовал в замысле картины, остается тайной. Некоторые намеки можно угадать, но это — все. Известно, например, что Тихо демонстрировал «механизм», который Рудольф заметил среди эффектов Тихо и отметил, что, хотя у него были одно или два подобных устройства, но они были меньшими и построены по-другому. Это, кажется, был астрономический механизм, поскольку Рудольф отклонил предложение Тихо представить его ему, говоря, что он полагает, что его «астроном» сам может сделать что-то подобное.


У Тихо были некоторые деловые отношения с монахами в период его пребывания в Праге, он жаловался, что они беспокоят его своими ночными молитвами, в то время как монахи, в свою очередь, не одобряли непосредственной близости еретика, наслаждающегося патронажем императора Священной Римской империи. Один из источников, доступных Эндеру, который описывает разногласия Тихо с монахами, была «Популярная астрономия» Дж. Х. Мэдлера, изданная в Берлине в 1852 году.


В 1600, когда Тихо испрашивал дозволения жить поблизости от Градчан на аудиенции с Императором, Рудольф был озабочен многим, не в последнюю очередь, следовавшим из астрологических прогнозов на заре нового века. Некоторые источники считают, что эти тревожные предсказания исходили от Тихо, однако не известно какого либо особого события, позволяющего объяснить изображенную сцену и определить другие знаки на картине.


Ссылки на публикации Бориса Лукьянчука в нашем журнале на его авторской странице.

Мария Ольшанская