Читалка
CSS
XHTML 1.1
Раиса Беляева (Гурина): «Дом для друзей» (воспоминания о Борисе Чичибабине) «… первое воспоминание о Борисе Алексеевиче. Сквозь ряды к нам направляется высокий, сутулый, но вопреки сутулости стройный человек. Ему сорок с небольшим, и он очень красив редкой, как я теперь понимаю, духовной красотой…» Литературные заметки Владимира Шлаина «Вспоминая «Гепарда» «… Есть книги, которые после их прочтения не уходят в прошлое, а продолжают существовать с тобой, и ты на протяжении жизни обращаешься мысленно к ним, иногда перечитывая и переосмысливая…» Исторические заметки Владимира Шлаина «Горячий Снег забытого командарма Василия Вольского» «Речь в данной статье о русском, к огромному сожалению, почти забытом полководце Великой Отечественной войны, Василии Тимофеевиче Вольском, так много сделавшем для своей страны и сыгравшем в ее судьбе свою особую роль…» Исторические заметки Владимира Шлаина «Один Офицер»
(жизнь и судьба в старых фотографиях)
«… Занимаясь историей Чешского легиона в России, я познакомился с очень необычной биографией русского офицера, как губка впитавшей все сломы и трагедии первой половины двадцатого века…»
«Памяти Ильи Риссенберга» «… А я всё ждал, когда же он разгадает тайну поэзии. Казалось, что уже вот-вот – но жизнь поставила ему, поэту и шахматисту, мат. Не стало Ильи Риссенберга, человека, который, казалось, будет всегда…» (Владимир Коркунов) Владимир Шлаин: «Авиатор Михаил Волковойнов» (исторические заметки, часть 2) «… Так в 38 лет погиб выдающийся авиатор, к сожалению, почти позабытый в наше время. Позабытый, потому что «сверху» не было команды помнить…» Владимир Шлаин: «Авиатор Михаил Волковойнов» (исторические заметки, часть 1) «… Александр обратился ко мне с просьбой, зная мой интерес к истории, помочь ему отыскать материалы о дяде его матери Тамары Георгиевны Синяк, пионере авиации Михаиле Александровиче Волковойнове и о его корнях…» Лев Островский: «Встречи с бывшим диктатором» (очерк) «Ракоши Матвей Иосифович, … Прописан … 1968. Прибыл из…» – не помню точно города, кажется, из Краснодара (после узнал, что на самом деле из Арзамаса…)» Владимир Минеев: «Джим» (памяти друга) «Собаки разделяют участь своих хозяев. Но многие из этих невольников дружбы и привязанности заслуживают посмертной жизни в зелёных лугах с пасущимися стадами овец…» Владимир Шлаин: «Двоеженец Ярослав Гашек» (Швейк и его автор) «Без жульничества тоже нельзя возразил Швейк, укладываясь на соломенный матрац. – Если бы все люди заботились только о благополучии других, то ещё скорее передрались бы между собой» («Похождения бравого солдата Швейка») Владимир Шлаин: «Чернобыль» (рецензия на сериал-2019) «… Работающие со мной коренные израильтяне стали выражать свое восхищение сериалом, моя сестра из Германии прислала мне ссылку на русский сайт с фильмом, и тогда я решился его посмотреть и понял — как я ошибался!..» Рассказ Ивана Бунина «Святые Горы» (1895) «… Два-три огонька чуть потрескивали… Поставил и я свою свечу за того, кто, слабый и преклонный летами, падал ниц в этом маленьком храме в те давние грозные ночи, когда костры осады пылали под стенами обители…» Заметки о кино Владимира Шлаина «Сцена Петра Мостового» «Приблизительно за год до отъезда в Израиль я был в московском Доме Кино на премьере нового документального фильма «Одна из многих блуждающих звезд» (1990). Режиссер фильма – Петр Мостовой. Фамилия была на слуху, но ни одного фильма его я не видел…» Заметки Владимира Шлаина «Синие телеграммы Гарсия Лорки» «Гарсиа Лорка — мой поэт, прошедший со мной всю жизнь. Уезжая из страны, я взял с собой все его сборники и перечитывал их в тяжелые для меня времена. В его стихах вечность и глубина…» Рассказ Евгения Носова «Красное вино победы» «…Лежали раненые и в других палатах, и у них тоже были где-то свои единственные родные города и деревни. Были они и у тех, кто уже никогда не вернется домой… Каждый воевал, думая о своем обжитом уголке, привычном с детства, и выходило, что всякая пядь земли имела своего защитника…» Заметки Владимира Шлаина «Вронский, Каренина, Шахназаров…» «И вот в 2017-м году я посмотрел новый сериал Карена Шахназарова «История Вронского», и это заставило меня прочитать роман «от корки до корки» Рассказ И.А. Бунина «Ночь» «Горний свет Юпитера жутко озаряет громадное пространство между небом и морем, великий храм ночи, над царскими вратами которого вознесен он как знак святого духа. И я один в этом храме, я бодрствую в нем…» Рассказ И.А. Бунина «История с чемоданом» «…И вот наступает день моего отъезда, я начинаю укладывать вещи, вижу, что мой прежний чемодан слишком мал, истрепан, и отправляюсь в Английский магазин, на Кузнецкий, чтобы купить новый, большой, прочный…» Эссе Владимира Шлаина «Век Просвещения» Алехо Карпентьера» «Так о чем этот роман? Если сформулировать кратко: об опасности политического романтизма, романтических лозунгов и романтически красивых идей, навеянных великими просветителями…» Шарль Бодлер: «Плаванье» (перевод М. Цветаевой) «…Мы всходим на корабль, и происходит встреча
Безмерности мечты с предельностью морей…»
Воспоминания Владимира Шлаина «Предки» (часть 2) с послесловием Бориса Лукьянчука «…Приехав в Израиль, я объединил эти фотографии в одной рамке и повесил на стену как память о друзьях и о годах, проведенных на такой уже далекой Родине, с которой так тесно были связаны мои предки» Воспоминания Владимира Шлаина «Предки» (часть 1) «Сложно и грустно писать о предках — теперь они уже все перешли в фотографии на стене… В каждой семье есть своя личная история, и историй таких — легион. Но я решил, что все равно напишу, хотя бы для себя самого…» Рассказ Генриха Бёлля «Бледная Анна» (Die blasse Anna, 1953) «С войны я вернулся только весной 1950 года и не нашел в нашем городе ни одного знакомого. К счастью, родители оставили мне в наследство немного денег. Я снял комнату и целые дни лежал на кровати, курил и ждал, а чего ждал, сам не знаю…» Рэй Брэдбери: «Были они смуглые и золотоглазые» (рассказ) «Вы должны мне помочь. Если мы тут останемся, неизвестно, во что мы превратимся. Это все воздух. Разве вы не чувствуете? Что-то такое в воздухе. Может, какой-то марсианский вирус, или семена какие-то, или пыльца. Послушайте меня!» Николай Некрасов: «Деловой разговор» «Публика! журналы! журналисты! соперничество! подписчики! Взявшись писать о русской журналистике, в последнее время я так много думал обо всем этом, что в голове моей образовалась целая поэма, в которой должен отразиться характер современной нашей журналистики…» Борис Докторов: «Аскольд Кузьминский: его творчество знакомо миллионам, его имя знают немногие» «Мои заметки об Аскольде Кузьминском – это и «сбережение памяти» о художниках нашего города, и часть моей семейной хроники. Дело в том, что в начале теперь далекого 1962 года Аскольд женился на моей сестре Ольге…» Борис Докторов: «Мне известно состояние гончей собаки, уловившей след зайца…» «… Несколько лет я планирую написать статью о жизни и исследовательском стиле Бориса Григорьевича Кузнецова — историка науки, историка физики, биографа… Его работы известны мне очень давно, и они сразу привлекли мое внимание. Не исключаю, что исходно это было просто внимание к работам родственника…» Михаил Усык: «День за днем» (Харьков: 20.11.41–23.02.43) «… Другая группа — самостійники. Германия для них — средство, цель — самостійна Україна. Эта группа все больше начинает понимать, что в составе СССР Украина имела и будет иметь культуру, образование, приложение труда, и что с русским народом у украинцев — связи кровные, с немцами — никаких…» Владимир Шлаин: Запоздалая рецензия на сериал Винса Галлигана (США) Breaking Bad («Во все тяжкие») «… Сериал имел зашкаливающие рейтинги… Он «зацепил» зрителей во всех слоях общества. Я не встречал человека, которому он бы не понравился. Некоторые говорили, что после него ничего другого смотреть не могут. Вот уже год, как я посмотрел его, и он меня не отпускает, и я всё время возвращаюсь к нему мысленно» Олеся Николаева: «Семь начал» (а было так…) — стихотворения, фрагменты встреч, бесед, интервью к юбилею поэта «…Во времена идейных шатаний и социальных смут интеллигенция прежде всего должна быть хранительницей культуры, держательницей табу, носительницей высоких нравственных идей и эстетических критериев. Не случайно Георгий Федотов сравнил ее с религиозным орденом… Владимир Шлаин: «Путешествие Дмитрия Быкова из Атланты к берегам Тихого Дона» (заметки с «пометой на полях» Александра Любинского) «… Справедливости ради надо сказать, что «Открытые уроки» Быков ведет живо и привлекательно для юной аудитории, хорошо с нею общаясь, заставляя думать и дискутировать. Но его часто абсолютно бездоказательные и притянутые за уши концепции вызывают отторжение у более искушенного зрителя и читателя…» Заметки Владимира Шлаина «Любовники Марии у реки Потудань» «… Этот фильм называли самым русским американским фильмом, хотя я сам ничего русского, кроме православной церкви, в которой венчались главные герои, в нём не заметил. По мере просмотра фильма у меня нарастало ощущение «дежавю»… Ба! Да это же «Река Потудань» Платонова…» Заметки Владимира Шлаина «Паучья сеть (ассасины — террористы Средневековья)» «… Никто точно не знает, сколько человек пало от рук ассасинов. Известны только имена значительных людей того времени. Было бы ошибкой думать, что деятельность низаритов была направлена только против христиан и крестоносцев. Низариты ради своей выгоды вступали в союз с кем угодно и воевали с кем попало…» Рассказ Рэя Брэдбери «Лучезарный Феникс» (1963) «… До чего ж вы все обожаете рассуждать. Ладно, объясню. Это грандиозный эксперимент. Взяли город на пробу. Если удастся сжечь здесь, так удастся повсюду. И мы не все подряд жжем, ничего подобного. Ты заметил?..» Литературная композиция «Богородица»
из произведений Владимира Солоухина
«… И все-таки это была не обыкновенная «Казанская Божья матерь». Я не думаю, чтобы все рассказанное тетей Пашей настроило нас на романтический лад. Нет, просто написанная неведомым живописцем Богородица была неимоверно, неправдоподобно красива…»
Владимир Шлаин: «Кино из параллельного мира» (памяти грузинского кино) «На мой взгляд, грузинское кино — не просто успех отдельных кинорежиссеров, это явление мировой культуры в период своего расцвета было лучшим в мире…» Борис Лукьянчук: «Тюниниада или Ах, вернисаж, ах, вернисаж!» «В числе наиболее известных отечественных художников-карикатуристов Википедия называет Сергея Тюнина, лауреата десятков премий отечественных и международных конкурсов карикатуры, члена Союза художников и Союза журналистов Москвы… Я дружу с Сергеем с детства, еще со школы…» Феликс Кривин: «Хвост павлина» (фрагменты) «Человек — не застывшая статуя, его постоянно лепят обстоятельства, окружение, работа, семья. И не знает он, сколько его еще лепить, когда наконец он станет законченным произведением… Потому что, пока жизнь нас лепит, нам процесс дороже, чем результат» Джон Берри: «Слушатель»
(в авторизированном переводе Александра Любинского)
«… И вдруг — Рудольф почувствовал, что всё соединилось, всё стало — одно: и этот шторм, и ветер, и этот старик, неподвижно сидящий перед ним, и он сам, раскрытый страшной, чудной, величественной бесконечности мира. Он встал и заиграл. Это была «Крейцерова соната» Бетховена, и ветер вторил ей…»
Борис Докторов: «Захочет ли граф Калиостро посетить моих героев?..» «… В моем движении я хочу опереться не только на мой опыт и догадки, но и на опыт историка физики, автора многих книг по методологии науки Бориса Григорьевича Кузнецова (1903—1984), наиболее известна его книга «Эйнштейн», — моего двоюродного дяди, двоюродного брата моей матери…» «Мысль – образ – музыка» — 5 стихотворений Николая Заболоцкого «… В основе натурфилософской концепции Заболоцкого — представление о мироздании как единой системе, объединяющей живые и неживые формы материи, которые находятся в вечном взаимодействии и взаимопревращении…» Феликс Кривин: из «Вчерашних сказок» «… Кошке не нравилось, что сама она на свободе, а еда от нее отделена клетками. И она бегала между клетками и кричала: «Долой клетки!» — наполняя атмосферу вольнолюбивыми мотивами. И когда вольнолюбивые мотивы дошли до администрации, клетки убрали и зоопарк переоборудовали в заповедник, где все по природе, все на свободе… И сразу все завопили: «Давайте жрать!» Рассказ Владимира Солоухина «Олепинские пруды» «… Коренных фронтовиков было шестеро. Восемнадцать человек, не вернувшихся с войны, конечно, тоже как бы присутствовали здесь, но все же место вокруг разостланных газет они не занимали… Присоединились два молодых парня, которые в военные годы бегали еще без штанишек. Уселись жены, набралось всего четырнадцать человек. Я оказался пятнадцатым…» Рассказ Владимира Солоухина «Гравюра пана Россальского»
из цикла «Варшавские этюды»
«… Она опустила голову и закрыла лицо ладонями… Коленопреклоненная женщина и основные линии внутренности готического собора, колонны и своды. Женщина маленькая по сравнению с квадратной колонной, у подножия которой она стоит. В левом нижнем углу картины. Картинка мне вдруг понравилась…»
Сказки для детей Наталки Малетич (Львов)
из книги «О Зайчике-Забывайчике и другие истории»
«… Каштанчик был маленький, игольчатый, как ёжик, и грустный. Каждый день глядел он сверху на драгоценные наряды цветов, которые важничали ими друг перед другом, но больше всего Каштанчику нравилась Цветушка (так он называл ее про себя), то и дело пробегающая под его деревом… Каштанчик был очень любопытным, и однажды, хоть и ужасно стеснялся, спросил у госпожи Розы, кто эта Цветушка — самая красивая и нарядная, и не мог ли бы он с нею познакомиться…»
Михаил Ковсан:
«Святая Татьяна, или Благодаря кому не вымирают кентавры»
Памяти Татьяны Евгеньевны Янковской (Тумановой)
«… На земле во все времена очень многих надо спасать. На всех ангелов не хватает, потому спасителей Господь рекрутирует из людей. Святую Татьяну Он послал спасать человека, страдающего от идиотизма окружающей жизни…»
Сергей Довлатов: «Представление» «Присаживайтесь, — сказал замполит, — есть важный разговор. Надвигаются Октябрьские праздники. Вчера мы начали репетировать одноактную пьесу «Кремлевские звезды». Пьеса идейно зрелая, рекомендована культурным сектором УВД. События происходят в начале двадцатых годов. Действующих лиц — четыре. Ленин, Дзержинский, чекист Тимофей и его невеста Полина…» «Рождественская чудасея» (cказки для детей)
«Рождественская чудасея» — это яркая и очень добрая книга святочных историй. Её главные герои — животные, которые не меньше, чем люди, любят Рождество. Читатель отправится в Вифлеем, где станет свидетелем рождения Спасителя. А ещё примет участие во множестве приключений вместе с очаровательным зайчишкой, маленьким мышонком, озорным лисом, веселой синичкой…»
Феликс Кривин: «У нас в квартире – лето…»
(притчи из разных книг)
«За столько веков Амур испробовал все виды оружия: стрелы, ружья, пушки, бомбы разных систем… И все это для того, чтоб люди полюбили друг друга…»
Феликс Кривин — «Просто мыслящий человек, который пишет»
«Последнее интервью Феликса Кривина перед отъездом из Украины»
«… Я не думаю, что эзопов язык — это форма комформизма. Это форма художественного творчества. Я выбрал этот жанр потому, что он мой…»
Сказки для детей Наталки Малетич (Львов)
«Истории, поведанные Розовым Зайцем»
«… Заяц поведывал девочке разные преинтересные истории. Он знал их много-много и рассказывал девочке каждый вечер, а чтобы и другие дети могли услышать эти истории, некоторые из них мама девочки записала для этой книжечки…»
«Из домашнего творчества Ю.З. Янковского»
(Публикация Михаила Ковсана)
«… Это арфа. Она семиструнно играет и каждый звук у душу чтобы я сам. Бледный, иссяня-чорный призрак буржуазного ученого не вынут, а совсем нет, не вынут. Несколько направления нет, есть одно направление вверх, а они. И я с ними…»
Лев Николаев: «Под немецким сапогом»
(Выписки из дневника: октябрь 1941 г. — август 1943 г.) ч.2 (окончание)
«23 августа. Сегодня ночью родные советские войска с боем освободили город Харьков от немцев. Я встречал первых красноармейцев со слезами радости…»
Лев Николаев: «Под немецким сапогом»
(Выписки из дневника: октябрь 1941 г. — август 1943 г.) ч.1
«… 15 декабря. Часто мне приходилось делить пищу на четыре равные части. Разделить абсолютно точно невозможно, и я наблюдаю, как сын и дочь с жадностью набрасываются и выбирают большие куски. Могу ли я их винить в этом? Нет, конечно! Бывали случаи, когда я поступал так же, когда делёж производился мною наедине. Гнусно! Но голод притупляет волю!»
Борис Лукьянчук: «Тихая лирика» поэта Владимира Соколова «… Его поэзия была «непреднамеренной» и предполагала разговор «тет-а-тет» с единственным читателем, открывшим его стихотворение.
Как позже скажет Бродский, «Эстетический выбор всегда индивидуален, и эстетическое переживание — всегда переживание частное»
Михаил Ковсан: «Кентавр» (Анатомия мифа) «… Играя ключиком золотым, в замочные скважины вдвигая, вкручивая, вонзая, он отмыкал карабасовским «ундервудом» загаженные скважины, из которых — живая вода: радужными бабочками в солнечном сплетении лучей-смыслов…» Борис Лукьянчук: «Чёрный юмор» (эссе) «… По странному совпадению расцвет черного юмора в России произошел на закате Брежневской эпохи. Популярность черного юмора, как правило, служит «предвестником» больших социальных потрясений в обществе…» Борис Иванович Пуришев (в воспоминаниях современников) «… Пишу и слышу, как читает эти строки своим неповторимым чуть глуховатым голосом Борис Иванович Пуришев, а мы зачаровано ему внимаем. Его имя как пароль, как пропуск в нашу филфаковскую молодость. Для меня филологи делятся на тех, кому довелось слушать лекции профессора Пуришева и всех остальных…» Из «Азоланских бесед» Пьетро Бембо и «Книги о придворном» Кастильоне
(«Хрестоматия по западно-европейской литературе. Эпоха возрождения», 1938 год, сост. Б.И. Пуришев)
«… Накануне Дня святого Валентина искать нужно нечто, присыпанное пылью прошедших столетий. И нечто присыпанное пылью таки нашлось… Все было хорошо в этой книге — и переплет, и год издания, и непонятные печати и надписи на приклеенных внутри листочках бумаги — тираж 25 тысяч, цена 12 рублей…»
Борис Лукьянчук: «Читая Фаулза» («Аристос-дайджест») «… Надеюсь, теперь понятно, что, как я полагаю, нам необходимо принять, какие жертвы и изменения совершить, чтобы достичь Аристоса — наилучшего для нашей ситуации в данное время. Но слово aristos употребляется также в качестве прилагательного, и его можно применить к отдельному человеку…» Р.И. Фраерман: «Дикая собака Динго, или Повесть о первой любви» (окончание) … Он был без майки. И плечи его, облитые солнцем, сверкали, как камни, а на груди, темной от загара, выделялись светлые буквы, выведенные очень искусно. Она прочла: «ТАНЯ». Филька в смущении закрыл это имя рукой и отступил… Р.И. Фраерман: «Дикая собака Динго, или Повесть о первой любви» … Заметив Таню, идущую рядом, мальчик подавил свой страх, лег прямо и долгим, немного воспаленным взглядом посмотрел на Танино лицо. — Ты плакала недавно? — спросил он вдруг… — Ты плакала,— твердо повторил он снова.… Анна Мар: «Голоса» (драматическая миниатюра) … Набережная почти пуста. На скамейке сидит он. Усталое лицо с внимательными глазами. Появляется она. Светлый костюм. Рассеянная походка. Сначала не решался. Потом сел рядом. Смотрят друг на друга… А.П. Чехов: «Цветы запоздалые» … «Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте». Можно ли представить себе, чтобы Шекспир из двоих любящих все свои симпатии отдал героине? А вот у Чехова именно так и получилось. Доктор Топорков имеет как бы два лица и даже два характера — один возникает в восторженных глазах Маруси, второй хладнокровно уничтожается в скупых авторских замечаниях… Александр Генис: «Танго о Борхесе: 1899–2009» … Борхес считал всех писателей не только современниками, но и соавторами. Вечные идеи, образы и метафоры бродят, как персонажи в поисках авторов, которых они, в сущности, берут лишь напрокат… В мире Борхеса случаен человек, но не литература… Жизнь — это хаос, говорит Борхес, но мир — это текст… Чарльз Диккенс: «Рождественская елка» … Вокруг елки теперь расцветает яркое веселье — пение, танцы, всякие затеи. Привет им! Привет невинному веселью под ветвями рождественской елки, которые никогда не бросят мрачной тени! Но когда она исчезает из глаз, я слышу доносящийся сквозь хвою шепот: «Это для того, чтобы люди не забывали закон любви и добра, милосердия и сострадания. Чтобы помнили обо мне!»… Андрей Рождественский: «Фабула» «Фабула» — это была задумка какой-то материал для пьесы подгрести, но потом как-то отложилось куда-то. Взял сразу трех авторов, ну чтобы была временная пауза в 300 лет между тем, как на снежинку на рукаве смотрит Кеплер на Карловом мосту, а потом Харри Муллиш на ту же самую снежинку на том же самом мосту… Стефан Цвейг: «Летняя новелла» «… Я изменил бы автора писем, пожилого господина, дописал бы этот образ. Я думаю, что ни в каком возрасте нельзя безнаказанно писать страстные письма и вживаться в воображаемую любовь. Я попытался бы изобразить, как игра становится действительностью, как он думает, что сам управляет игрой, хотя игра уже давно управляет им…» Л.К. Алексеева: «Шаржи Марии Синяковой» Статья Л.К. Алексеевой «Шаржи Марии Синяковой» упоминается в библиографии всех публикаций, посвященных творчеству художницы. Текст статьи печатается по журналу «Литературная учеба», книга вторая, 1990 г. В.Я. Френкель, доктор физ.-мат. наук: «Высоких званий не имел, но было
имя» (К 90-летию со дня рождения профессора Б.Г. Кузнецова)
… Сейчас я вновь с огромным удовольствием и грустью перечитал «Встречи». Просмотрел и некоторые другие его монографии — «Философия оптимизма», «Идеи и образы Возрождения», «Философия для физиков и математиков», изящную книжку о Калиостро (опубликована издательством «Молодая гвардия» в 1975 г.), вспомнил, как радовался ее выходу Борис Григорьевич…
Мария Ольшанская: «Стихотворения в альбом, или Новости нашего пушкиноведения» … У меня есть смутное подозрение после множества прочитанных работ пушкинистов, в которых одни доводы опровергаются другими, не менее правдоподобными, что разумно спорить только о датах написания того или иного текста. Нельзя же и впрямь основывать доказательства на автографах в альбомах… Давид Никогосян: «Письма русского путешественника из Болоньи» … Постижение топографии средневековой Болоньи увлекло меня, как роман с прекрасной и таинственной незнакомкой… И как с прекрасной женщиной, я был близок с Болоньей днем и ночью. Я наслаждался ею ранним утром, я восхищался ею знойным полуднем, но более всего я любил Болонью поздней ночью… Настоящее и прошлое Баграта Никогосяна … У меня было 6 детей: 3 мальчика и 3 девочки. Средним из мальчиков был Коля, средней из девочек была Егуш. Им обоим очень тяжело пришлось, особенно Коле. Но бог помог моему мальчику. Через 3 года после окончания школы он уехал учиться в Ленинград, после войны поселился в Москве. Дай бог Коле долгих лет здоровья и спокойной жизни. Для всех нас Коля — это слава нашего дома. Он всем помогает. Пусть бог даст ему все, что он пожелает и освободит его от забот… Виктор Шкловский «ZOO или Письма не о любви» (полный текст книги) … Первоначально я задумал дать ряд очерков русского Берлина, потом показалось интересным связать эти очерки какой-нибудь общей темой. Взял «Зверинец» («Zoo») — заглавие книги уже родилось, но оно не связало кусков. Пришла мысль сделать из них что-то вроде романа в письмах… Вадим Левин «Глупая лошадь» … «Я была так влюблена в его иллюстрации, что скупала все книги, где художником был Спартак Калачев. Его подчерк уникален — добрый, мягкий, удивительный. Только сейчас нашла на одном из форумов, что такие же ощущения сохранились от его работ у очень многих людей», — написала мне в письме Ольга Берак… Борис Лукьянчук «Гапон Гапонович» … А попросту говоря — заметки дилетанта о науке, литературе, музыке и др. искусствах, о национальном вопросе, о соседях, о продолжении научной политики другими, военными средствами и проч. Кроме того, автор предупреждает, что абсолютно все персонажи этих заметок, включая самого автора, — вымышлены.
Непреходящее историческое значение Гапона Гапоновича в том и состоит, что он, как справедливо отмечает Мария, заполнил нишу между постаментом и унитазом… Теперь, когда из жизни ушел последний российский классик, можно смело сказать, что Гапон Гапонович — это наше все…
Доктор Сьюз «Ертель-Тертель» Когда-то и где-то в большом океане,
На солнечном острове Сана-Ма-Сане,
Жил Ертель, жил Тертель — король черепах.
И ахи, и охи, и охи, и ах!..
Григорий Остер «Пампукская хрюря» — Что это за пампукская хрюря? — возмутился удав. — Никаких пампукских хрюрей я никогда не видел… «Мария Моравская (стихи для детей)» … Нужно отметить, что книжку «Апельсинные корки» Мария Моравская называла своей самой любимой. Как ни странно, из всего творчества Моравской именно «Апельсинные корки» вспоминали многие, услышав имя поэтессы, — и Маршак, и Корней Чуковский, и Маргарита Алигер — люди, которые успели подержать в руках издание 1914 года.
А уж если такой талантливый художник согласился оформить книгу стихотворений Марии Моравской для детей, то и стихи должны быть тоже хорошие. Мне так кажется…
«Русский поэт и прозаик Кирилл Ковальджи (взгляд читателя)» … Ровно два месяца я непрерывно читала прозу и поэзию Ковальджи — все, что предоставил мне Интернет. Эти мои заметки — итог двухмесячного чтения.
«Я — городской, «сын железной и каменной скуки», я — интеллигент, со всеми выводами отсюда, я — бессарабец во всей полноте национальной неразберихи… Если же я буду поэтом, то противоречивым и своеобразным, как моя судьба, как мой характер…»
…Да что бы ни говорили критики о «культовых» именах, если нет во мне душевного отклика на расхваливаемые ими тексты, я могу разве что согласиться равнодушно — им, мол, виднее.
Если я люблю фортепианный концерт Грига больше, чем другие фортепианные концерты, как я могу принять иерархию, в которой не Григ будет на первом месте?..