Борис Лукьянчук
Книга странствий
Том 5, часть 1, 10 маленьких стихотворений
(Болгария, Австрия, Франция, Сингапур)
Предисловие автора
«Пусть мы проедем из конца в конец любые земли —
нигде в мире мы не найдем чужой нам страны:
отовсюду одинаково можно поднять глаза к небу»
(Сенека)
Идею этой книги мне подсказала Мария.
Когда я весь умру (и ладненько, и славно), Заплачет обо мне Мария Николавна. Я список кораблей (читателей) короткий Три раза записал на спичечной коробке.
Мария в этой флотилии флагман. Это ей пришла в голову идея — объединить мои стихи, написанные в разных странах, в «Книгу странствий». Мне идея попервоначалу показалась бредовой — я все-таки не «Клуб кинопутешественников». К тому же и бренд давно запатентован Синдбадом-мореходом. Да и о чем говорить: я не был на острове, оказавшимся китом, не встречал птицу Рух и царя-людоеда, не женился на индуске и не становился рабом орангутанга; наконец, я не путешествовал в страну крылатых людей. Тут я запнулся и спросил себя: «А что есть крылатые люди?» Ясно же, что это метафора про Марину:
Ночью мое сердце крылато, Верю, не забудешь меня ты. Время придет — по улочкам Риги вдвоем Вновь мы пойдем навстречу рассвету.
По улочкам Риги некогда, во времена торжества ленинской национальной политики, бродили мы с Мариной Тюниной, практически овеществленным идеалом человека будущего. Марина была правой рукой руководителя лаборатории Латвийского государственного университета, ныне процветающего канадского бизнесмена. Теперь Марина, так и не дождавшись латвийского гражданства, проживает в государстве Финляндия, до которого даже Синдбад-мореход не добирался. Марина, солнышко, я давно хочу спросить, у вас там, в Финляндии, отопительный сезон тоже с 15 октября начинается? Ты бы нам отписала на Гостевую книгу.
Тут я мало помалу воспламенился, а что, ведь правильно Мария говорит, нечего Синдбадом в морду тыкать. Он всего-то семь путешествий совершил, а у меня список выездов за границу на трех страницах не умещается. И не смешите меня про царя-людоеда, это Синдбад директора *** не встречал! Я его имя даже мысленно произнести боюсь, съест он меня без перца. Идем дальше. На индусках не женился, но, по крайней мере, с двумя из них имел духовную близость. Про орангутанга не скажу, однако, заболел я как-то на острове одновременно с четырьмя гориллами. Все гориллы померли, а меня китайский профессор Ти, замечательная женщина, да святится имя ее, выходила. А над птицей Рух, так я просто хохочу.
Скорей бы в отпуск — пальмы, острова, Шум волн лазоревых, тропическая птица С прической фюрера садится на песок, И перебздевший краб несется к морю.
Мария, да вижу я, что понесло меня, как этого краба. С предисловием завязываю. Дозволь к делу перейти. Дошло до меня, о счастливая Черепаха, что есть на свете страна Болгария, где и очи карие, и счастливый смех потомков генерала Скобелева Михаила Дмитриевича, победителя Осман-паши…
Болгария
Болгария — государство в восточной части Балканского полуострова. С востока омывается Черным морем. Граничит с Грецией и Турцией на юге, с Сербией и Македонией на западе и с Румынией на севере, разделена рекой Дунай. Общая протяженность границ составляет 2245 км, из них 1181 км по суше, 686 км по рекам и 378 км по морю. Протяженность автомобильных дорог 36720 км, железнодорожной сети — 4300 км (из Википедии). Я хоть и не все дороги одолел, но представление имею.
Автобус на Бургас
Диме Власову
Переполненный бас на Бургас Нас с товарищем тряс целый час. Он раскачивал рязанских мадонн, Обсуждающих, что где и почем. Мы с товарищем не ныли, не роптали, Что мадонны нас рязанские помяли. А за окном полыхала земля Всеми красками конца сентября. И качало наш бас, как баркас Средь холодных полей и морей, А соседки приветливый бас Пробирал нравы их бакалей.
Мой товарищ вступил в разговор, Был он в курсе и где, и почем, И оттерла мадонна меня От товарища жарким плечом. А в окне молодые леса Раздевались, горя от стыда, И гоняли ветра по морям Крутолобых барашков стада. И за тысячу сто переправ Даже с этого края земли Было видно — изысканно как Догорали мои корабли.
Болгария, 1988 г.
Австрия
Австрия (Österreich) — государство в центре Европы. Население — 8,26 млн. человек. Белый цвет среди двух полос на флаге — символ реки Дунай, текущей с запада на восток. Австрия подарила миру множество знаменитых ученых, таких как Иоганн Кеплер, Людвиг Больцман, Эрнст Мах, Кристиан Допплер, Эрвин Шредингер и Вольфганг Паули. Биолог Грегор Мендель, математик Курт Гедель, конструктор Фердинанд Порше и психолог Зигмунд Фрейд также были австрийцами. Про культуру Австрии я лучше в другой раз расскажу, здесь просто места не хватит. У меня еще будет другой том с «Линцской симфонией».
Любовники Марии
Частная жизнь с ее интуитивными страхами.
Электробудку трясет в объятиях Вольта.
Отслужив в армии, парень обнаруживает,
что невесту трахали.
Возможно многие. Парню невероятно больно.
Это в Европе нет
предубеждений против «Second hand»,
А на одной шестой — все еще ходят в рейды.
Nastassia Kinsky (Мария), Andron Konchalovsky…
Сюжет:
Красивая женщина — хоть раз, да изменит мужу
(Закон Фрейда).
Деревенский парень. С хорошей улыбкой,
но тоской в глазах.
Куда ему до других, раскованных,
с которыми все легко
И красиво, как в фильме.
Сексуальный азарт —
Голова, вроде, не хочет, а в трусиках потекло.
Это идет не от распутства, а на уровне ген.
Естественная реакция организма,
предусмотренная природой.
Важна лишь начальная вспышка —
Смех. Улыбнувшийся человек.
Уехавший в командировку муж.
Весна и прочее в том же роде.
Есть вещи, которые невозможно скрыть.
Рвущаяся в разговоре нить.
В сторону глянувшие глаза.
Сытая нотка в голосе. За-
думчивость и… внезапный по сердцу холодок,
Быстро трансформирующийся в электрический ток.
Для влюбленного нет пути назад.
Можно погладить другой зад.
Можно слушать чужую речь.
Можно отчаянно руку сжечь.
Можно целой махнуть рукой.
Все-таки можно уйти к другой.
Любовь заканчивается, когда
пережигаются провода.
Что есть жизнь после смерти?
Безумие? Душераздирающий стон?
Сердце на бойне, продолжающее подергиваться,
когда тушу уже разрубили?
Деревенский парень поливает из шланга
цинковый, кровоточащий стол.
И странствующий коммивояжер поет
про глаза Марии.
Линц, 1990 г.
«Любовники Марии» — фильм Андрона Кончаловского, сделанный в Голливуде.
* * *
Слушай, бабушка, кто там, за окном? То цыгане, не войдут они в дом. Я боюсь, они так страшно вопят! Ты не маленький, тебе уже пять. Это кто там говорит: верь-верь? Это, миленький, любовь и апрель.
Что за груши там, как гири висят?
Это, мальчик мой, тебе пятьдесят.
Это что там за капель: динь-динь?
Это, милый, пятьдесят и один.
Что за смерч там впереди: круть-верть?
Это движется к тебе твоя смерть.
Линц, 1995 г.
Франция
Франция — государство в Западной Европе, имеет также заморские территории в Северной и Южной Америке, Вест-Индии, Индийском и Тихом океане и в Антарктиде. Население 64,5 млн. человек. В июле 1789 года маркиз де Лафайет обратился к революционно настроенным гражданам с предложением носить трехцветную, красно-бело-синюю кокарду. Этими цветами пользовались революционеры в день штурма Бастилии (потом на ее руинах устроили народные гулянья и вывесили табличку: «Здесь танцуют»). Французский триколор из трех вертикальных полос — синей, белой и красной — передает три основные идеи Французской революции — свободу, равенство и братство.
Последнее танго в Париже
Жестокое танго на парижских бульварах, Аккордеона перламутровый стон. Кафешантаны и влюбленные пары, И вечная Сена под мостом Мирабо. А у красавицы Мари Был каждый третий — фаворит, Тянул в дуду свою мелодию под крышей. В Париже Сена не горит, а я сгораю от любви. Последнее танго в Париже. Перерезана вена рокового заката, Подписан вежливо последний чек. Мгновения счастья, мгновенья утраты. На саксе танго выдувает негр. Здесь ставят женщин на пари, Здесь шапка на воре горит,
Здесь — все не то,
Но в шапито хохочет рыжий.
Да что там Жак, ведь суть не в нем,
Здесь каждый третий — сутенер.
Последнее танго в Париже.
Мешок из брезента и холодная Сена,
Раскурит трубку комиссар Мегре.
Узнает тело и закроет дело,
А танго льется сквозь звезду в стекле.
Все это было сгоряча,
Я, как всегда, рубил сплеча.
Огонь свечи моей в ночи, о воспари же!
Ну помани, ну позови,
Я буду третьим визави.
Последнее танго в Париже.
Париж, 1995 г.
Примечание.
Во Францию я часто ездил, завершив семестр в Линце. В 1995 году, прилетев в Париж, я вспомнил про поездки Владимира Высоцкого к Марине Влади (про это есть в ее книге). Я вообразил себя с гитарой на месте Владимира, поющего для Марины, и сочинил песню «под Высоцкого».
Москва—Марсель (рейс Аэрофлота)
Олегу Ефремову
Клааса пепел в сердце чье стучит? Чей мотылек там газовый угас? Что там за колокол тревожно бьет в ночи? Кому там зрители кричат: «Ванек, атас!» Ну что ж, как водится, зажгут еще свечу… Ведь в каждом россиянине живет Способность выбрать сук не по плечу, Накушаться и надорвать живот. Аванти, мальчики! Воздвигнем третий Рим, Закурим «Marlboro», запьем люля-кебабы. Давай, дружок, с тобой поговорим, О чем угодно, только не о бабах. К примеру — про горение, рожок, Как было сказано, угасший… Без регалий. Давай на копоти распишемся, дружок, Как вы у графа в Туле, вместе с Галей.
«Козел, на мельницы! Лупи его, братва!» Быть против мнения толпы — кому ж охота… Но время напрочь стерло имена Прагматиков, что били Дон Кихота. Яд Яго в клетках мавра не угас… Давай про Вильямов… Платок! Да-да, платок! Пружина ревности, толкающая в нас Безумства анкер, мегамперный ток. И юбилей плывет, как королева поз, Как символ патоки, вязкососущей лжи, Когда уже торопится в депо Трамвай желания по кличке «Ностальжи». Пейзаж за окнами хоть отдавай в д’Орсе, По правому крылу проплывший Ифа лик. К оружью, граждане! Не спит ночной Марсель! Про королей, капусту, Анжелик…
1-8 Октября 1996 г.,
Марсель, Франция — Лечче, Италия
Примечание.
Самолет, вылетавший из Москвы в Марсель, был полупустой, но курить разрешалось лишь на задних рядах (были такие благословленные времена). Курильщиков, впрочем, кроме меня, не оказалось, и я с комфортом задымил, развалясь в кресле у прохода. Ан нет, нашелся еще один! С другой стороны прохода уселся Олег Ефремов…
Вот тут-то у нас беседа и завязалась. Отражение беседы частично сохранилось в стихотворении.
Французская песня
Тане и Сереже Никитиным
Над листвой летит шансон — День проходит, день уходит… Без тебя высокий сон В полнолунье не восходит. Если нет в цепи звена — Не удержит якорь струга… Одинокая струна, Упорхнувший птенчик звука. «Эй, еще одну, гарсон!» Ночь проходит, ночь уходит… Над листвою вальс-бостон Без тебя не происходит.
Не блестит в морях луна, Не летит стрела из лука. Се — китайская стена, Многомильная разлука. Вздох шансона «C’est la vie», Сон проходит, жизнь проходит. Потому, что без любви — Ничего не происходит. Не летит в глаза, слепя, Пестрых зайчиков причуда, В высях храма без тебя Нет восторга, радуг, чуда!
Марсель, 1998 г.
Примечание.
«Милые мои Танечка и Сережа, юные грезы любви… В полнолунье в разных странах, последний раз во Франции, вы были молодыми в моих грезах и пели французский шансон «Как ветерок по полю ржи…» И проснувшись, я вспомнил про Танин день рождения и дописал шансон. Это мой вам новогодний подарок с пожеланиями счастья в конце века…» (Из старого письма)
Марсель, 31 декабря 1998 г.
Ночной Марсель
W. Marine
Ровно в пять я свой поставил номер, Кинув, наудачу, на зеро… В пять ноль пять нагана выстрел пробил Грудь крупье в приморском казино. Ах, Марселя пламенные ночи, Коком ввысь торчащий Нотр-Дам, Что же мне тогда мадам бормочет: «На такую сумму я не дам!» В банке тут сидят, Володя, дуры, Лучше выйдем в мир, как на парад, В бутике, напротив префектуры, Купим слуховой мне аппарат.
Ах, Марселя пламенные ночи, Спят фелюги белые в порту, Девушки, как водится, хохочут, Если близко к ним я подойду. Если нас с тобой поддержит НАТО, Значит, выйдем в поле по жаре, Покорю подруг я аппаратом, Выпив молодого божоле. Ах, Марселя пламенные ночи, Женщины, раздетые пестро, Мы еще не раз, дружок, промочим, Горло пересохшее в бистро.
Марсель, 1998 г.
Примечание.
С Володей Мáриным, в прошлом российским гражданином, мы исследовали формирование нанокластеров при лазерной абляции. В это время НАТО объявило о грантах для совместных работ ученых из бывшего Советского союза со странами НАТО. До нас объявление дошло в последний день, когда еще можно было подавать проекты. Мы все же ухитрились за день написать большой проект, но труды наши пошли насмарку. Грант мы так и не выиграли. Надо было бы не на зеро, а на красное ставить. Нечего было выпендриваться.
Цыганский романс
Оленьке, моему ангелу
Закружу тебя, как мотылек, свечу, В ночь уйду за табором с Алеко, Завитку за ухом прошепчу Двадцать строф серебряного века. Странника приватные скрижали, Дождиком серебряным песчинки, В зеркалах мониста как дрожали Конопушки, складочки, лучинки… Жизнь — театр, горят его софиты: Кармен, Кармен, пожалей солдата! Конокрадом спрячу под хламидой Дневника серебряную дату.
А гитара плачет об утрате, И в лицо хохочут злые люди… Брось свой знак цыгану, Христа ради, В горстку серебра на черном блюде. Там, в посаде у тебя, поземка веет, Но горит очаг и нежен запах сдобы… И ползут серебряные змеи На подлунной памяти сугробы. Растранжирю ночи серебро, Среди звезд летит любви комета, И шипит, вжигаясь в круп, тавро, Лунных свадьб серебряная мета.
Марсель, 1 декабря 1998 г.
Ницца
Елене и Сергею Божевольным
Неба чистая страница, в знаменателе таится
Минус двойка, от которой не спалось барону Стрэтту.
Ходят по полю диполи, словно Касторы и Поли-
девки вылезли из строчки, задымили сигареты.
Стюардессы Эйр Франса, барышни не моего романса,
Мажут джемом круасаны на арене Софителя,
Пьют винишко из Прованса, и улыбок их авансы
МоноЛизой осеняют «Софителя» кафетерий.
За доской стоит ученый, пишет белое на черном,
Провод тянется по полу от компьютера к розетке.
Знаменатель перечеркнут, впереди несется чертик,
Нынче праздник — Анжелике оторвали шемизетку.
Шепот моря и ограда вьющегося винограда,
В старой Ницце распахнули окна, дверцы минишопы.
Навсикая и Каллипсо, блещут зубки, блещут клипсы,
Это странствия Улисса, не сидевшего в окопах.
Поварят усы кошачьи подрисованы, как рачьи.
Василиска взгляд с афиши на театра красной стенке.
Распродажа старых «Вольво» и хиппующие пальмы,
Их всклокоченные гривы ананасовых оттенков.
В плащ малиновый одеты цветники из оперетты.
Одобряет вин соитье представитель Массолита.
Ах, курорты! Ах, романы! Кайфы, игрища, нирваны,
Кобельки блаженно дремлют в состоянье посткоитум.
В небе в трех минутах лета — карандашик самолета,
Он «жамэ» выводит вензель (белое по голубому).
И влюбленные Шагала полетели, зашагали
На шагах гигантских с птицей в синий омут, в синий омут.
Телевизоров экраны, у консьержки марципаны,
В море движется кораблик, на экране снова Опра,
И негромко повторяя фразу белого рояля,
В голубой кудели Ниццы тает сердца белый облак.
Купидон и стрелы в цели. Ценники и панацеи.
Бабочки официантов вьются над бутоном смятым.
Интеграл движений мелких, Шуфутинский (деньги, девки!).
Зелень лета, зелень лета. Время для эклоги пятой.
3 июня 2006 г.
Примечания.
Лена и Сережа Божевольные замечательные люди и известные ученые (оба — профессора в Дании), они про Рэлеевское рассеяние все понимают. Однако из авторского тщеславия я показывал это стихотворение и другим людям, при этом потребовались некоторые пояснения.
1. Лорд Рэлей (барон Стрэтт) написал формулу, объясняющую голубой цвет неба, обусловленный дипольным рассеянием маленьких частиц. Знаменатель этой формулы обращается в нуль при значении диэлектрической прницаемости, равной минус двум (плазмонный резонанс). В этом случае формула Рэлея теряет свою применимость.
2. Близнецы Кастор и Полидевк, воспетые Гомером, символы преданной дружбы (куда один, туда другой). Греки различали облики Диоскуров в созвездии Близнецов.
3. Шемизетка (фр. chemisette) — женская полупрозрачная короткая блузка, отделанная рюшами, кружевами, надевалась на платье, чтобы прикрыть вырез; манишка, вставка на груди женских блузок. «Накинула… кисейную прозрачную шемизетку с фестонами, вышитыми золотом» (Н.В. Гоголь). Согласно роману Анн и Сержа Голонов, Анжелике оторвали шемизетку во время праздничной давки в Париже. Париж, Ницца, все одно — Франция.
4. Улисс, не сидевший в окопах — реминисценция на Феликса Кривина: «Одиссей не странствовал по свету…»
5. В аэропорту Ниццы передо мной в очереди оказался поэт (я только не понял — француз или швейцарец), правящий свое стихотворение. Поэт летел в Цюрих. Он тут же прочитывал исправленную строчку своей жене, чтобы проверить впечатление. «Э, — сказал я себе. — Ницца прямо-таки кишит представителями Массолита. Это у Булгакова председатель Массолита намеревался отдохнуть у дядьки в Киеве. Нынешние же — по старинке, предпочитают излюбленное место отдыха царской семьи».
6. Jamais — никогда, фр. «Он все твердит «жамэ» и плачет по-французски» (из романса А. Вертинского).
7. Музей Марка Шагала в Ницце: «Le Musée National Message Biblique Mark Chagal». Любимые образы Шагала — птицы и летящие над городом влюбленные. Спасибо Сереже, обратившему мое внимание на белый рояль.
8. Интеграл движений мелких — реминисценция на строчку Иосифа Бродского в «Эклоге 5-й (летней)».
9. Эта песня Шуфутинского начинается со слов: «Я всю жизнь играл!» Я решил, что тут читатели должны вспомнить про Монако и Монте-Карло, которые в 20 минутах от Ниццы на электричке.
Сингапур
Сингапур — город-государство, расположенный на острове в Юго-Восточной Азии. Сингапур получил официальную независимость 9 августа 1965 (фактически, Малайзия принудила его к этому шагу, исключив из Малайской федерации). За время правления Ли Куан Ю (он, фактически, возглавлял страну столько же времени, сколько наш дорогой Леонид Ильич Брежнев возглавлял КПСС), маленькая бедная страна, лишенная каких либо ресурсов (импортирует даже пресную воду и строительный песок), совершила скачок от страны третьего мира до страны с одним из самых высоких уровней жизни на планете.
Прощание с веком
Я не создал империи добра,
Я был ни бог, ни царь, всего лишь человек,
Я малый форт хранил как часть ребра,
И ты меня прости, двадцатый век.
Сингапур, январь 2000 г.
Скоро сказка сказывается, да не быстро дело делается. Я ведь, не останавливаясь, могу и до второго пришествия странствовать. Но меня Мария подпихивает: «Что будем в следующее воскресенье на «Черепахе» ставить?» «Что мне сказать тебе, Мария Анна. Да, я злодей, чье место на галерах». Еще две фразы и кранты. Хлебников писал, что каждый человек имеет право на комнату в любом городе. Я бы добавил — и в любой стране. «Отовсюду, — как сказал Сенека, — одинаково можно поднять глаза к небу».
Но тут Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Сингапур, 24 октября 2008 г. Борис Лукьянчук
