Григорий Чубай

Мария

(поэма)


«Сложные для восприятия и поэмы «Свет и исповедь» и «Мария» (1971). Особенно поражает последняя, поскольку в ней поэт разрабатывает экзистенциальный тезис о невозможности спасения. Его Мария не дождалась Света, не родила Спасителя. Ницшеанское «Бог умер» превращается в «Бог не родился», однако, несмотря на весь ужас такого допущения, выход состоит в том, что Мария осознает свою не свершившуюся миссию, и люди должны осознавать не свершившееся предназначение» (из статьи Натальи Зубрицкой, г. Львов, Украина)


«Чубай имел также неоспоримую личную харизму, проявлявшуюся во всем — начиная от блестящей, аж мурашки по коже, декламации собственных поэм…» (М. Рябчук)

Мария

1 

бачу траву що померла і не стала по смерті птицею 
бачу тюрму і криницю що мають однакові наймення 

минулі голоси в магнітофоні як руді білиці в колесі 
корабель снігів що у глибоке поле відпливає 
давні сліди білиць відносить на собі 

....................................................................................

вже прудко ніхто не біжить від сосни до сосни 
на вологім піску ніхто не танцює екстазно удосвіта 

бачу в дзеркалі срібні телеграми хмар
що ніким не підписані — 
бо для найтоншого світла як не шукай 
не віднайдеш ім’я 

воно з-за безлюдних горбів виринає 
і летить як стріла на тіло незаймане 

....................................................................................

— о хто ти о хто 
що вже маєш похмурого мужа? 
— о хто ти о хто 
що вже маєш багато дітей?! 

— віддалась йому вперше у високій траві 
серед білого дня 
на забутому цвинтарі 

.................................................................................... 

— хто ж поверне тепер білі сніги до берега?! 
— хто прокаже ім’я для найтоншого світла 
для найтоншого світла 
що так запізнилося? 

2 

бачу пам’ять її безпритульну 
що іде по ріллі навпростець 
що затьмила собою міста 
і снігів кораблі затонулі 
діви блакитних дощів на забутому цвинтарі 
покинуту нею світлицю вимивають у черепі 

шлюбний спів цвіркунів увечері 
і волання сови опівночі 
зазивають її повернутись додому 

.................................................................................... 

— хто згадає ім’я для найтоншого світла 
що невчасно упало у високі жита?! 

.................................................................................... 

та ще й рано удосвіта перед світом 
голос плоті зачує на темній стежі 
восьмилітня жона семилітнього мужа 

бачу її найперші слова бачу ходу найпершу 
бачу найперші любощі бачу тіло оголене 
бачу лице опромінене що невідривно глядить 
туди де вода летюча 
туди де зірок золоті цвіркуни 

3 

ті що забули дорогу в поле — 
ті співати не вміли 
знали ніч на ім’я 
але ж не кохали нікого 

вони квіти лункі тихими псами цькували 

пам’ять їхня сьогодні озивається пошепки 
пам’ять їхня свойого пса 
випускає сьогодні на квіти 

вони всі на одне лице 
але не брати вони 

мимо забутого цвинтаря 
мають дорогу одну 
у порожній гробниці 
хочуть мати її за жону 

але мають ходу повільну 
заки дійдуть – будуть як вітер невидимі 
будуть як світло нечутні 
будуть землі належати 
як і птахи по смерті 

.................................................................................... 

бачу тіло її що в полоні освітлених звуків 
що й сьогодні од всіх поодаль як і колись 

бачу пальці її що біжать по темніючій шибі — 
пишуть наймення дзвінке для летючої срібної риби 
що з місячних плес відлітає раз і назавжди 

бачу як жінка прощається з рибою 
бачу як потім іде самотня — обминає струхлявілий 
час 
і його світло-темну рипучу гойдалку 

у неї жести фатальні 
як волосся у блискавки 

її танець весільний має ритми глибокі 
що такі як колодязь зорі 

4 

бачу пам’ять її 
що як вода летюча має крило нерухоме 
бачу сон бездиханний 
що вона його на крилі несе обережно 

бачу вирій душі 
що його лише раз надивитися можна — 
то осінь людська коли облітає волосся і одяг 

а найпершими — очі 

бачу осінь таку в останньому дні якої 
у білім гілляччі кісток завівають вітри 

.................................................................................... 

тож не спиняйте її 
почужілу для вашого тіла 
що була од усіх вас наївніша 
до неї світло запізнилось 
а тьма наступила до неї опівдні 

.................................................................................... 

не спиняйте її 
бо то лише вона спромоглася б 
для вас народити спасителя 
що навчив би усього боятися потайки 
у власну осінь навчив би дивитись безстрашно 

бо  ж  насправді  немає  осені —
є лиш вітер що забирає тіло та очі 
залишає для вас найсутніше 
те 
чим були ви насправді 

.................................................................................... 

не спиняйте її 
бо вона пам’ятає про цвинтар і про жито високе 
вона пам’ятає 

вона засвічує місяць собою 
і губами засвічує звуки 
над колискою вашою бачу її з плачем 
над домовиною вашою бачу її зі сміхом 
лишень тоді коли ви засинаєте 
вона від усіх вас щасливіша 
на вологім піску танцює 

.................................................................................... 

і  сьогодні
вона  відходить  од  вас  танцюючи
і  не  каже  вам  прощавайте
1 

вижу умершую траву что не стала после смерти птицей
вижу тюрьму и криницу одинаково наречёнными

ушедшие голоса в магнитофоне как в колесе рыжие белки 
корабль снегов уплывающий в глубокое поле
давние следы белок относит на себе

.................................................................................... 

уж быстро никто не бежит от сосны до сосны
на влажном песке на рассвете никто не танцует экстазно

вижу в зеркале серебристые телеграммы туч
что никем не подписаны —
потому что для самого тонкого света имени 
как не ищи не отыщешь 

он из-за пустынных холмов поднимается
и летит как стрела на нетронутое тело

................................................................................... 

— о кто ты о кто
что есть у тебя уже хмурый муж?
— о кто ты о кто
что есть у тебя уже много детей?!

— ему отдалась в первый раз в высокой траве
среди белого дня
на забытом погосте

................................................................................... 

— и кто же вернет теперь к берегу белые снеги?!
— кто имя прошепчет для самого тонкого света
для наитончайшего света
что так запоздал?

2 

вижу память ее бесприютную 
по пашне бредущую напрямик
затмившей собой города
и снегов корабли затонувшие
девы лазурных дождей на забытом погосте
в черепе вымывают оставленную ею светлицу 

брачное пенье сверчков вечером
и вопли совы полночью
призывают ее возвратиться домой

................................................................................... 

— кто вспомнит имя для наитончайшего света
что в неурочное время упал в высокую рожь?!

................................................................................... 

к тому же рано до солнца до света
голос плоти почует на темной тропе
восьмилетняя жена семилетнего мужа

вижу ее самые первые слова вижу самый первый шаг
вижу самые первые ласки и обнаженное тело
вижу лицо озаренное что глядит неотрывно
туда где вода летящая
туда где звезд золотые сверчки

3 

те кто забыл дорогу в поле —
те не умели петь
знали ночь по имени 
а ведь никого не любили

они звонкие цветы тихими псами травили

их память сегодня отзывается шепотом
память их своего пса
на цветы выпускает сегодня

все они на одно лицо
но не братья они

мимо забытого погоста
дорога у них одна
в опустевшей гробнице
ею хотят владеть как женой

но у них медленный шаг
пока дойдут — будут как ветер невидимы
будут как свет неслышимы
будут земле принадлежать
как и птицы после смерти

................................................................................... 

вижу тело ее что в плену освещенных звуков
что и сегодня как и когда-то от всех вдалеке 

вижу пальцы ее что бегут по темнеющим стеклам оконным —
пишут звонкое нареченье для летучей серебряной рыбы
отлетающей раз и навеки с лунного плёса

вижу как женщина с рыбой прощается
вижу как после идет одиноко — минует дряхлое 
время
и его светло-темные качели скрипучие 

у нее фатальные жесты 
словно волосы молнии

ее свадебный танец полон ритмов глубоких
словно колодец звёзд

4 

вижу память ее
с крылом неподвижным как у воды летящей
вижу сон бездыханный
который она на крыле несет осторожно

вижу Небо души
которое только лишь раз дано углядеть —
это осень людская когда облетают одежда и волосы

а самыми первыми — глаза

вижу осень такую в завершающем дне которой
в белом ветвленье костей завывают ветра

................................................................................... 

не нужно удерживать
ту что стала чужой для вашего тела
ту что самой наивной была средь вас всех
к ней свет запоздал
а тьма к ней приблизилась в полдень

................................................................................... 

не держите ее
потому что она лишь смогла бы
для всех вас родить спасителя
кто всего научил бы бояться украдкой
научил бы бесстрашно смотреть в свою осень

потому что на самом деле осени нет — 
есть лишь ветер который глаза отбирает и тело
оставляет вам самое важное
то
чем вы были на самом деле

................................................................................... 

не держите ее
потому что помнит она про погост и высокую рожь
она помнит

она луну озаряет собою 
и от губ ее теплятся звуки
над колыбелью вашей с плачем ее я вижу  
над домовиной вашей я вижу ее со смехом
и лишь когда вы засыпаете
она всех вас счастливее 
на влажном песке танцует

................................................................................... 

и сегодня
она уходит от вас танцуя
и не говорит вам прощайте

(Подстрочник Марии О.)

Наталья Зубрицкая

Сюрреалистическая поэма «Мария» –
экзистенциальный миф автора
о нерожденном Спасителе

Если в поэме «Відшукування причетного» («Поиски причастного») все же происходит «выход из обезбоженного мира» (выражение Евгения Сверстюка), то в поэме «Мария» автор словно бы взвешивает иную возможность: «а что если и вправду вдруг никого», создавая миф о невозможности существования Бога на оскверненной Земле, о Его неприятии людьми. Григорий Чубай словно трансформирует слова Ницше «Бог умер» в «Бог не родился» и в соответствии с этой идеей моделирует бытие человека в мире без Бога. Кажется, что его сознание реализует сартровский принцип экзистенциализма о том, что бытие человека предшествует его сущности, которым можно объяснить то, что Мария не исполнила своего высшего предназначения. Она пошла по пути обычной земной жизни.

— о хто ти о хто
що вже маєш похмурого мужа?
— о хто ти о хто
що вже маєш багато дітей?

— віддалась йому вперше у високій траві
серед білого дня
на забутому цвинтарі
— о кто ты о кто
что есть у тебя уже хмурый муж?
— о кто ты о кто
что есть у тебя уже много детей?!

— ему отдалась в первый раз в высокой траве
среди белого дня
на забытом погосте

Выбрала тленность человеческой любви, а поэтому «к ней свет опоздал». Но Мария осознает трагичность своей ошибки и ее память «бесприютная» направляется на «поиски имени для наитончайшего света который так запоздал», потому что она отвечает не только за себя, а и за других:

не спиняйте її
бо то тільки вона спромоглася  б
для вас народити спасителя
що навчив би усього боятися потайки
у власну осінь навчив би дивитись безстрашно

бо ж насправді немає осені
є лиш вітер що забирає тіло та очі
залишає для вас найсутніше
те
чим були ви насправді
не держите ее
потому что она лишь смогла бы
для всех вас родить спасителя
кто всего научил бы бояться украдкой
научил бы бесстрашно смотреть в свою осень

потому что на самом деле осени нет — 
есть лишь ветер который глаза отбирает и тело
оставляет вам самое важное
то
чем вы были на самом деле

Итак, смысл жизни придает лишь Спаситель, потому что он утверждает веру в бессмертие души: («бо ж насправді немає осені…», то есть, смерти, в сфере трансцендентного), но в мире Чубая Спаситель не родился, а единственная, кому все же дано было познать «самое важное», — Мария. Познав «самое важное», она обретает бессмертие души, живущей вне времени:

бачу як потім іде самотня — обминає
струхлявілий час
і його світло-темну рипучу гойдалку
вижу как после идет одиноко — минует дряхлое 
время
и его светло-темные качели скрипучие 

Действительно, Мария Чубая, не став Богоматерью, стала матерью человечества, которой дано осознать его трагическую судьбу: она воспринимает жизнь человека — как страдание и смерть — как избавление от него:

над колискою вашою бачу її з плачем
над домовиною вашою бачу її зі сміхом
над вашей колыбелью я вижу ее с плачем
над вашим гробом я вижу ее со смехом

Она плачет над колыбелью человечества, жизнь которого абсурдна, потому что в ней нет Бога. Мария одновременно воплощение печали (оплакивает судьбу человечества) и возвышенности (так как ее душа познала бессмертие), что символично передается экстазным танцем:

бачу тіло її що в полоні освітлених звуків
що й сьогодні од всіх пооддаль як і колись

її танець весільний має ритми глибокі
що як колодязь зорі 
вижу тело ее что в плену освещенных звуков
что и сегодня как и когда-то от всех вдалеке 

ее свадебный танец полон ритмов глубоких
словно колодец звёзд

Литературовед М. Рябчук назвал поэму «Мария» сюрреалистической. Действительно, даже на первый взгляд заметны чисто формальные признаки сюрреалистического письма — такие, как отказ от метрического стиха и пренебрежение к запятым. Но эти внешние характеристики свойственны многим другим произведениям Г. Чубая, однако они не сюрреалистичны, в них всего лишь проявление освобожденного творческого сознания автора от синтаксической структурированности языка. Сюрреализм особенную роль отводит подсознательному и бессознательному, что реализуется при помощи приемов автоматического письма, правил случайности, сновидений. Сновидения освобождены от логики, фрагментарны и лишены последовательности — именно такими и предстают перед читателями сюрреалистические видения автора, подчеркивающего именно этот момент «видения» глаголом-рефреном «вижу». В конце концов то, что он видит, действительно является химерно-нереальным:

бачу траву що померла і не стала по смерті
птицею
бачу тюрму і криницю  що мають однакові
наймення
.................................................................

бачу пам’ять її безпритульну що іде по ріллі
навпростець
вижу умершую траву что не стала после смерти 
птицей
вижу тюрьму и криницу у которых одинаковые 
имена
.................................................................

вижу память ее бесприютную 
по пашне бредущую напрямик

Мир сюрреалистических видений автора абстрактно-символический (так, основной образ в поэме — образ света, который символизирует Бога); он — творение освобожденного подсознания. Поэтому и читатель, который берет в руки «Марию» Г. Чубая, должен освободить свое сознание от логических рамок и не «расшифровывать» это произведение, а воспринять его интуитивно, погрузиться в нереальные видения, отдаться неудержимому ритму, музыке этой поэзии:

бачу пам’ять її
що як вода летюча має крило нерухоме
бачу сон бездиханний
що його вона на крилі несе обережно
вижу память ее
с крылом неподвижным как у воды летящей
вижу сон бездыханный
который она на крыле несет осторожно

Миф о нерожденном Спасителе является действительно творением теургического сознания автора, его попыткой выяснить главную тайну бытия.


* * *

От редакции:

Наталья Зубрицкая (Наталка Малетич) родилась во Львове в 1979 году. Закончила филологический факультет Львовского национального университета. Дипломная работа Наталки была посвящена творчеству Григория Чубая. С разрешения автора мы печатаем в качестве комментария к поэме «Мария» фрагмент реферата (перевод на русский язык Марии О.) В издательстве «Grani-T» вышла ее книга «Про Зайчика-Забудька та інші історії» («О Зайчике-Забудьке и другие истории». Она лауреат ІІ премии Всеукраинского конкурса на лучшие прозаические произведения для детей «Золотий лелека» 2008 года. Наталка — выпускающий редактор издания ZAXID.NET.


«Сегодня трудно себе представить, что этот двадцатилетний парень (ибо именно в таком возрасте в конце 60-х он стремительно появился на львовских богемных просторах) был своеобразным «гуру», «Учителем», неоспоримым лидером и авторитетом для целого поколения своих ровесников. Безусловно, он был выдающимся поэтом — поэтом, который, казалось, не знал ученичества, явившись публике готовым гением с несколькими десятками стихотворений и парой небольших поэм, написанных в 18–22-летнем возрасте» (Микола Рябчук, из статьи).


Это не первое наше обращение к творчеству одного из самых интересных украинских поэтов Григория Чубая (1949–1982). Поэму «Відшукування причетного» («Поиски причастного») и ссылки на другие страницы можно найти здесь.

(Мария Ольшанская)