Елена Подлужная

В гостях
у Сергия Радонежского

Часть вторая цикла
«Ступени в эволюции души»


Среди моих сновидений были и необычные, я бы сказала, знаковые.

Автобус… мужчина-экскурсовод… китаец? …Невероятно красивого цвета озеро (такого цвета в природе не бывает). Мы вышли из автобуса, а когда подошли к берегу озера, то оказались на равном расстоянии от двух зданий — с разных его сторон. Справа — православный храм, слева — дворец из белоснежного мрамора. Над собором носились тёмные птицы, а над дворцом светило солнце, и небо было чистым и голубым. Нужно выбрать, куда пойти — направо или налево. Я выбрала дворец и тут же оказалась у его ступеней. Поднялась до первой площадки лестницы и, остановившись, посмотрела назад.

На этом месте мой сон прервался. Что всё это значит? Я вернулась мысленно в сон, и он продолжился.

Я опять выхожу из автобуса, подхожу к берегу озера, но, видимо, подсознательное уже отступило, и уже сознание диктует мне выбор зданий, а выбор этот — в пользу православного храма. Иду через длинный арочный вход, оказываюсь в большом круглом зале. Весь зал наполнен людьми, разноплемённой толпой. Поднимаю глаза вверх, вижу в центре купола голубое пятно, словно покрытое глазурью, а вокруг него, как лепестки цветка, расположились окна. Вдруг зал опустел, а я оказалась в центре. И только у одной из колонн, окружавших зал, стояли двое. Я сразу поняла, кто это — апостолы Павел и Пётр. На месте голубого пятна возник образ Иисуса Христа, и я прошу у него благословения. Сверху от него ко мне летит светящийся крест и словно проникает в меня. После этого моё сознание заполняется словами: «Учи, учись, радуйся, живи!»

Когда спустя несколько лет я побывала в Иерусалиме, обстоятельства так сложились, что мне не удалось попасть в храм Гроба Господня, хотя я очень хотела. После того моего сна, а потом видения, я всё искала похожий храм, считая, что мне туда нужно обязательно попасть, но всё было не то. Позже я увидела фото главного христианского храма внутри. Оказалось, что там есть круглый зал с колоннами, тот же пол с плиткой, выложенной по диагонали, но почему так сложилось, что я туда не попала? А снаружи «мой» храм был похож на храм Троице-Сергиевой лавры, где упокоены мощи Сергия Радонежского. Это я теперь знаю.

Сегодня 14 сентября 2006 года. Тот сон мне снился 7 лет назад. За это время я стала намного ближе к церковной жизни. Вероятно, мой выбор после необычного сна обусловил то, что Сущее помогает мне теперь приобщаться к знанию с помощью православных учителей.

Однажды, во время вечерней молитвы в храме я увидела перед собой образ Сергия Радонежского — словно созданный из света силуэт на цветном телеэкране, у которого нет рамок, почти неподвижный, передающий мысли на расстоянии. Сергий выглядел немного иначе, чем его изображают на иконах, более земным. Он был одет в светло- коричневую длинную рубашку, подвязанную верёвкой, в руках чётки; прямые седые волосы, слегка падающие на лоб и глаза. Эти глаза были небесно-голубого цвета, а во взгляде Сергия светилась бесконечная, светлая, спокойная мудрость.

Полтора года назад на художественной выставке, посвящённой Сергию Радонежскому (в рамках фестиваля православных песнопений), в конце экспозиции я увидела портрет — не икону, а именно портрет Сергия. Сейчас я уже сомневаюсь, правильно ли запомнила фамилию художника, но, кажется, Градов. Видимо, специально был устроен свыше мой приход туда: передо мной был изображён «мой Сергий» в той же одежде, с такими же волосами, те же лицо и взгляд, та же скромность, простота и величие.

Раньше я никогда не читала жития святых, а потому и о жизни Сергия ничего не знала. Книгу «Житие преподобного Сергия Радонежского чудотворца» прочитала после того, как побывала в Свято-Троице-Сергиевой Лавре. Туда я поехала, можно сказать, «по его приглашению», и вот как это было.

Однажды я зашла в храм Петра и Павла; просто проходила мимо, свободного времени было в избытке, и я решила хоть несколько минут посидеть внутри, наполниться покоем и благодатью. Неожиданно передо мной появился образ Сергия в большом столпе света, похожего на движущийся туман, и я подвинулась вперёд, чтобы оказаться в этом световом потоке. Выглядел он так, как я уже не раз его «видела», но на плече висел небольшой мешок, а в руках был посох (это потом я поняла, что его вид соответствовал виду паломника). Я замечаю, что под его ногами появляются редкие травинки (так бывает, когда земля только-только избавляется от снежного покрова), он садится прямо на землю и раскрывает свой мешок. Оттуда Сергий достаёт невысокий круглый серый хлеб и отрезает от него кусок. Он не произносит ни слова, но мне слышно: «Я приглашаю тебя к себе в гости. Надо тебе со мной потрапезничать». Пытаюсь понять, как это сделать, и тут же следом, от него — «помогу тебе». Дальше вижу дорогу, а в конце её белый, с зелёной крышей дом, который Сергий называет странноприимным, и добавляет, что он меня ждёт. Что такое трапеза — понятно, а вот что такое «странноприимный дом», я по своему невежеству тогда не знала. Видение на этом закончилось, и, поразмыслив, поняла, что это дом для приёма странников, т.е. паломников.

Эта ночь, несмотря на все неудобства, запомнилась как самая красивая ночь в моей жизни. Большую часть пути мы ехали по открытому пространству, а это давало возможность видеть всё небо, на котором звёзды казались огромными сверкающими бриллиантами. Впервые захотелось назвать небо звёздным шатром, на краях которого звёзды, казалось, касались земли. Блистательно и божественно прекрасно! Минут двадцать сна (уже после того, как мы проехали Москву) не дали ощущения отдыха, но когда автобус подъезжал к Лавре, появилось ощущение бодрости и радости. Момент, когда стали видны купола и стены её, был настоящим праздником для души, хоть и сумрачно было в это утро в раннюю весеннюю пору. Зрелище было величественно–прекрасным, и по-русски сказочным.

Я немного отстала от своей группы, когда вошли в ворота, и догнала всех, когда они уже были в Троицком храме, где находятся мощи Святого Сергия. Мечта моя осуществилась! Как зачарованная я ходила по храму, только с опозданием сообразив, что надо становиться в очередь, чтобы попасть к раке с мощами, а потому отстала от своих попутчиков, которые уже выходили их храма. Надо сказать, что я вообще не имела представления о том, как это всё выглядит, как надо себя вести, что делать. Мне хотелось просто побыть рядом с Сергием, ощутить присутствие Святого Духа, просто поклониться и поблагодарить великого Святого за его любовное внимание.

И вот, когда я, наполненная радостью, предвкушала самый главный момент моего паломничества, передо мной протянули красивый канат и сказали «стоп». Я оказалась как раз напротив и очень близко от врат алтаря. Конечно же, досада, лёгкое разочарование от вынужденной остановки. Надо же такому случиться! Вечное невезение в любых очередях: то товар закончился, то перерыв начался… Тут, вроде бы, произошло подобное, какой-то технический перерыв. Смиренно я продолжала ждать, когда позволят идти дальше.

В этот момент, находясь в какой-то прострации, я опять увидела светлый образ. Сергий, в большом оживлении и радости, как будто наводит порядок: что-то протирает, что-то поправляет. Я, удивившись, мысленно к нему обращаюсь: «Чему ты так радуешься?» В ответ «слышу»: «Ну что ты! Такой светлый праздник в моём доме, радость-то какая!»

Праздник? Пасха была в воскресенье. Сегодня суббота, прошла неделя. Почему «дом»? Как это здание может называться домом? Радость? Что-то здесь не так. Наверное, всё мне показалось, и слова, и действия Сергия — сплошная фантазия, вызванная усталостью. Так мне думалось, ибо логическое мышление включилось в работу. А в это время часть стоявших впереди меня паломников покинула храм, в опустевшем помещении начали наводить порядок: пожилая женщина убрала обгоревшие свечи и заменила их новыми. Монахи постелили ковровые дорожки, что-то подправили, что-то убрали. После этого в боковую дверь вошёл представительного вида священник с каким-то знаком, висевшим на груди, и подошёл к раке. После поклонов и крестных знамений он открыл часть верхней стеклянной крышки и отошёл в сторону. Из той же двери появился другой священник, подошёл, снял головной убор, и, перекрестившись, приложился к раке. Когда он повернулся лицом к нам, все увидели, что это Патриарх всея Руси Алексий II. Видимо, от переизбытка чувств, от неожиданности, я громко сказала: «Алексий!»

Патриарх вошёл в алтарную часть и, минуту помолившись там, обратился к верующим с короткой проповедью: «Мы собрались сегодня здесь в Светлый праздник седмицы в доме великого святителя и молитвенника земли русской преподобного Сергия Радонежского». Казалось, он смотрел только в мои глаза. Слова Сергия, и присутствие Алексия II, и всё происходящее потрясало сознание, вызывало катарсис.

В конце Патриарх сказал: «…Я благословляю вас (крестное знамение) на радость в честь праздника Воскресения Господа нашего Иисуса Христа!» (Накануне, в пятницу патриарх приехал в Лавру для освящения нового колокола и остался до утра субботы.) Также я узнала, что вход в храм был почти сразу перекрыт, так что внутри оставалась только маленькая группка людей. С Божьей помощью мне удалось вовремя попасть туда, чтобы всё это увидеть и прочувствовать, а напоследок — получить высочайшее благословение.


* * *

Как ни странно, на обед нас повели в трапезную для паломников, и он оказался на удивление обильным, даже пасхальными куличами нас угостили. Но самое удивительное — это присутствие на столе монастырской выпечки хлеба — такого, какой разрезал Сергий в храме Петра и Павла. Для ночлега нас отвели в здание, расположенное недалеко от монастыря. Это был белый двухэтажный дом с зелёной крышей. Весь день, что мы находились в Лавре, сохранялось ощущение, что все двери для меня открыты. Я смогла пройти через двери оградки (которые почему-то оказались открытыми) к главному алтарю Трапезного храма. Возле алтаря сидела какая-то женщина и молилась. Но и мне разрешили остаться, только попросили пересесть на левую сторону, предназначенную для женщин. Близко стояла главная икона обители Сергия Радонежского, я успокоилась, и дальше был только праздник, только радость в душе. В Успенском соборе мне повезло попасть в ту часть храма, где во время службы стояли только монахи. Потом поняла, что вошла не в ту дверь, но монахи, стоявшие у этого входа и видевшие, куда я иду, меня не остановили.

Оказавшись в группе молящихся монахов, я поняла свою оплошность и начала искать какой-нибудь выход к мирянам — за невысокую перегородку. Обнаружив неподалёку какого-то дежурного с повязкой на рукаве, попросила помочь мне, и с его помощью, через дверцу, которую я не заметила, спустилась к остальным. Были мы всей группой и музее Лавры в стенах академии, и собор Святого Никона нам открыли, и экскурсию по территории Лавры сделали. День закончился в молитвах, радостно и благостно, только вот поспать в эту ночь (в странноприимном доме) удалось только часа три. Учитывая ночь в поездке, с утра недосыпание буквально валило меня с ног, и на утренней службе я просто улеглась лицом на какую-то гробницу, возле которой сидела в Успенском соборе (стоять уже давно не было сил). В конце концов, пришлось выйти на утренний морозный воздух, чтобы как-то прийти в себя.

Не успела я спуститься со ступеней, как услышала рядом громкое «Христос воскрес!» Обернувшись, увидела приближающегося ко мне священника, который открывал накануне раку с мощами, а с ним двух молоденьких юношей, видимо, из числа послушников. Я ещё не успела договорить ответ на приветствие, а у него уже просили благословение возникшие неведомо откуда бабушки. Я решила, что тоже должна это сделать, и поцеловала протянутую мне руку. После этого я выяснила у бабушек, что это был настоятель Лавры.

После утренней службы — завтрак в той же трапезной. Помолившись, все уселись за стол, и тут я увидела Сергия. Он низко поклонился, а позже сел на свободное место передо мной. Я же растерялась, не зная, что делать в подобной ситуации, да так и сидела… В это время нам принесли манную кашу и все начали есть. Эта каша показалась мне самой вкусной едой на свете, до сих пор помню её вкус! Наверное, такой вкус был у манны небесной, посланной евреям, во время их сорокалетнего странствия по пустыне. А Сергий взглянул на меня и сказал: «Ну вот ты и трапезничаешь со мной. Всё, слава Богу, получилось так, как я хотел».

Я поблагодарила его за возможность посещения Лавры, за его внимание, за радость общения с ним и за то, что мне дарованы были два благословения от таких великих людей! А он мне по-доброму говорит в ответ: « Это я тебя благословил через них».

Видение исчезло, и, наконец, мне открылся тайный смысл всего происшедшего. Обе встречи (с Патриархом и Настоятелем) состоялись при помощи Чудотворца. Благословение первого исходило из уст, которые прикасались к святым мощам, а рука, которую я целовала у Настоятеля, касалась их, когда он поправлял что-то в раке. Поняла — меня пригласили в Лавру, чтобы благословить на жизнь дальнейшую! Вот такое чудо со мной случилось.

В двенадцать дня наш автобус должен был отправиться в обратный путь. В Троицкий храм уже было не попасть из-за обилия народа, и я сидела на скамейке между Троицким собором и колокольней. Ярко светило солнце, потеплело, и по- настоящему пахло весной от ещё только местами, слегка, оттаивающей земли, на которой кое-где зеленели свежие травинки. Хотелось плакать, и слёзы тихонечко покатились по щекам; не хотелось уезжать из этого места, где мне так хорошо, такое ощущение родного дома и родительского тепла!

Рядом ощутила появление Сергия, который, утешив и немного успокоив, проводил меня до ворот Обители и, не выходя за ворота, низко поклонился на прощание. Вернувшись домой, я купила книгу о житии Сергия Радонежского и узнала о его великом попечительском отношении к странноприимству. О том, что каждого, приходящего в Обитель, он встречал нижайшим поклоном, заботился о том, чтобы каждый был накормлен и обогрет, каждого со своим благословением провожал до ворот Обители. Всё это и я получила и прочувствовала через столько лет после его физической кончины, удостоверившись в его продолжающейся жизни. Всё это добавило мне радости в сегодняшнем дне, в нынешней жизни, и Знания о жизни вечной!

Часть первую записок Елены Подлужной «О путешествиях сознания» из цикла «Ступени в эволюции души» читайте здесь.

Мария Ольшанская